«Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах - Коллектив авторов

корабля в боевую готовность. Работа по исправлению артиллерии шла всю ночь, до самой встречи с врагом. К моменту встречи с неприятелем по артиллерии были сделаны нижеследующие работы и в результате получили следующее: в 12-дюйм[овой] носовой башне была сделана разборка и сборка правого прибойника. Действует одно орудие, другое оторвано.

В 12-дюйм[овой] кормовой башне были поправлены реле и проводы, – действие башни электрическое. Левое орудие могло стрелять только на 30 кабельтов[ых], [так как] вдавленную часть брони в амбразуре башни этого орудия, мешавшую дать орудию угол возвышения, срубить не представлялось возможным. В башне этой оставалось только 2 фугасных и 2 бронебойных снаряда.

С крыш всех 6-дюйм[овых] башен были убраны стреляные патроны.

Правая носовая 6-дюйм[овая] башня могла действовать только вручную, провода и обмотка моторов выгорели.

Правая средняя 6-дюйм[овая] башня, – в ней исправлено вертикальное наведение вручную, [так как] провода и обмотка моторов выгорели, были исправлены и очищены нории[285], соединены порванные цепи. Башня вращаться не могла, [так как] снаряд крупного калибра заклинил ее по траверзу и обрубить мамеринец не успели.

Правая 6-дюйм[овая] башня – орудия исправны, но сама башня заклинена.

Левая 6-дюйм[овая] носовая башня совершенно вся выведена из строя.

Левая средняя 6-дюйм[овая] башня исправна, но заклинена дверь, и угол обстрела был очень уменьшен разрушенным бортом и выпученною палубою.

Левая кормовая 6-дюйм[овая] башня – наведение исправно, но одно орудие заклинено сегментным снарядом из-за осколка, попавшего в дуло. Другое орудие сплошь изрыто осколками, что заставляло опасаться из него стрелять.

Носовой каземат – за ночь поправлено одно орудие 7 5-мм калибра.

Средняя батарея – из 12-ти 75-мм орудий 9-ть исправлено, три в полной негодности.

47-мм орудий было исправлено на носовом мостике четыре и на кормовом мостике пять, остальные же 11 совершенно разбиты.

37-мм орудия оба сбиты со своих установок и унесены неприятельскими снарядами за борт.

Во время боя 14-го мая все дальномеры разбиты. Хотя выше и были указаны орудия, годные для боя, но все они были лишены оптических прицелов, [так как] последние были совершенно испорчены и негодны к употреблению, – от газов, во время боя проникших внутрь инструментов, так что призмы и окуляры оказались закопченными. От сотрясения же во время стрельбы и рвавшихся поблизости снарядов было нарушено согласование прицельной линии с осью орудия, определить же величину ошибки было невозможно.

Все электрические приборы управления огнем были уничтожены, провода во многих местах перебиты и обгорели, переговорные трубы смяты и сбиты, кроме одной трубы, ведущей в центральный пост. Управление огнем могло быть только через центральный пост голосовой передачей.

Как только начало светать, выяснилось, что наш отряд состоит из 4-х броненосцев: «Имп[ератор] Николай I», «Орел», «Ген[ерал]-Адм[ирал] Апраксин» и «Адм[ирал] Сенявин».

Около 5 ч[асов] утра слева показались дымки, у нас приняли их за дымки нашего крейсерского отряда. С броненосца «Император] Николай I» семафором спросили на «Орел»: «Показать название корабля и кто командир». Было отвечено семафором же, что «название корабля “Орел”, а броненосцем управляет старший офицер капитан 2 р[анга] Шведе, вместо раненого смертельно капитана 1 ранга Юнг». Затем повторили с «Императора] Николая I» семафор: «Показать какие повреждения у орудий»; с «Орла» ответили, что «из артиллерии действуют два орудия 12-дюйм[овых] и четыре 6-дюйм[овых], казематы носовой и кормовой выведены из строя».

В это время дымки приблизились, и на горизонте вырисовались силуэты восьми неприятельских судов. Адмирал поднял сигнал: «Приготовиться к бою».

Пробили артиллерийскую тревогу, проверили людей у орудий и заменили убитых. Затем я сообщил семафором на броненосец «Имп[ератор] Николай I», для доклада адмиралу, что на «Орле» все дальномеры разбиты, прошу во время боя, время от времени, показывать расстояние сигналом, а сейчас прошу показать расстояние до приближающегося неприятеля. Мне было отвечено, что: «До неприятеля 60 кабельтов[ых]». Когда головной корабль неприятельской эскадры пришел на левый траверз «Императора] Николая I», адмирал изменил курс влево, пойдя на сближение с неприятелем, но последний уклонился на 16 румбов влево и стал уходить большим ходом, после чего адмирал лег на прежний курс норд-ост 23° (истин[ный]). Одновременно с этим были с кормы замечены новые дымки, быстро нас нагонявшие. Числа дымков все возрастали, и отошедший от нас неприятельский отряд, казалось, пошел на соединение к показавшемуся с кормы неприятелю.

Крейсер «Изумруд» отделился от нашего отряда и ходил по направлению к приближавшемуся неприятелю, затем вернулся на левый траверз адмирала. Спустя некоторое время, можно было ясно различить 28 дымков, и вскоре начали вырисовываться силуэты передних кораблей – броненосного отряда адмирала Того. По мере приближения неприятеля силуэты вырисовывались все яснее и по ним можно было безошибочно различить неприятельские корабли: «Миказа», «Асахи», «Шикишима», «Фуджи», «Нисин», «Касуга», «Идзумо», «Иватэ», «Якумо», «Адзума», крейсер типа» Токива», «Чин-Иен», «Фузо», «Матсушима», «Ицукушима», «Хашидате», один типа» Читозе», «Нитака», «Тсушима», «Сума». «Токива», «Азама», отряд минных истребителей и отряд миноносцев. Неприятель, приближаясь, охватывал наш отряд полукольцом с кормы. На судах неприятеля не было заметно никаких повреждений, кроме сбитой грот-стеньги на «Миказа».

Придя на расстояние 60 каб[ельтовых], неприятель открыл огонь; с «Орла» были сделаны два пристрелочных выстрела из левой средней 6-дюйм[овой] башни. Адмирал на огонь неприятеля не отвечал, но после первых же выстрелов последнего было заметно несколько попаданий крупных снарядов в носовую часть броненосца «Император Николай I». Некоторый момент спустя, в 10 ч[асов] 38 м[инут] утра я увидал, о чем мне доложили одновременно с этим, что наш адмирал спустил свой контр-адмиральский флаг и судовой кормовой флаг, вместе с этим на броненосце «Император Николай I» был поднят сигнал по международному своду: «Сдаюсь, сдался, сдаться» № 953.

Одновременно доложили мне о семафоре по линии с броненосца «Император Николай I»: «Окруженный превосходными силами неприятеля, вынужден сдаться».

Между тем, броненосец «Император Николай I», держа сигнал о сдаче, продолжал идти тем же курсом, не уменьшая хода, а неприятель тем временем все усиливал по нем огонь; в «Орла» еще попаданий не было, хотя много было недолетов, перелетов и рвущихся снарядов о воду, осколки которых решетили легкий борт. Лично убедившись в значении доложенного мне сигнала, необходимо было быстро придти к какому-либо определенному решению; весьма естественно, сразу возникала масса мыслей, масса внутренних чувств и внутренняя борьба; нижеприведенные мотивы заставили меня принять этот сигнал, и я отдал распоряжение его отрепетовать.

Тем временем броненосец «Им[ператор] Николай I» поднял японский флаг и застопорил машину, что было исполнено и у нас. Неприятель прекратил огонь. Потребовав к себе ревизора, я отдал ему приказание: немедленно хранившиеся в денежном сундуке шифры, секретные документы и кредитивы сжечь в топке, а звонкую монету